Поезд, Красноярск, половинка марафона, столбы и Мана
23 июля обещало стать испытанием: 21,097 км при температуре воздуха в тени 35 градусов. Июльская жара в Красноярске.
Часть первая. Туда ТуТу
Пятница, вечер, вокзал города Н.
Плацкарта на поезд Москва - Северобайкальск. Через 12 часов я проснусь уже в новом городе.
А пока полчища полуголых мужчин возвращают меня в прошлое на 10 лет назад, когда студентами мы ездили в неизвестность по трое суток.

Вся атрибутика плацкарты сохранилась в этом живом музее.
Я еду с пожилой четой и их внуком. Курочка, варёные яйца, огурцы, копчёная колбаска. Под столом висит пакет с мусором. Ребёнок в трусиках скачет с полки на полку и доставляет массу неудобств своим уставшим предкам.
На боковых полках едет молодая пара. Видимо, из Москвы, измождённые бездельем.
Через стенку от меня играют в карты, доносится детский плач с одной стороны и задорный визг с другой.
Впереди долгожданный здоровый сон под мерное движение поезда. Кстати, сейчас на большинстве пролётов используется технология бесшовной сварки рельсов. Поэтому такого привычного тудух-тудух----тудух-тудух----тудух-туду х уже не будет. Есть вещи, которые остаются в прошлом, как и постукивание карданного вала ЛиАЗ 677.
Но перед сном традиционный променад в последний вагон, чтобы выглянуть в небольшое окошко и проводить взглядом уходящие вдаль километры стальных рельсов, которые, извиваясь, рисуют равнобедренный треугольник в пространстве Римана. Самое волнительное в этом, конечно, не созерцательное стояние в тамбуре, а процесс перемещения из в вагона в вагон, а именно место их сцепки.
Чудовищный грохот колёсных пар по блестящим рельсам, лязг железного мостика и стенок, железнодорожное полотно в просветах пола, шпалы которого сливаются в сплошную серо-коричневую полосу. Это несравнимо даже с гармошкой Икаруса, когда ставишь одну ногу на статичный пол прицепа, а вторую на крутящийся круг.
Сколько страха было пережито в детстве, сколько фантазий рождали эти металлические тиски!
В процессе этого короткого путешествия, я заглядываю в чужую жизнь, через плацкартный срез. Когда попадаются купейном вагоне, тайны закрытых дверей становятся ещё интереснее.
Закат за окнами недвижим и, проникая внутрь, тревожимый только пролетающими мимо деревьями и холмами, он освещает ноги, ноги, ноги. В носках и без носков, волосатые и голые, с лишаём и коростами, вверх пальцами и вниз или совсем без них, какие-то уютно скрючены в глубине верхней полки, другие смело торчат на десятки сантиметров.
Переходя из вагона в вагон, нужно быть аккуратным, чтобы не потревожить чуткий покой боковушки возле двери - им и так достаётся.
Неискоренимые атрибуты поездов дальнего следования - эргономичные туалеты и агрегат по выдаче горячей воды, который выглядит как экспонат на стимпанк-фесте.
Да, сейчас в проводников можно купить аутентичные гранённые стаканы в металлическом подстаканнике за, кажется, символические полторы тысячи рублей.
Заправить свою кровать на верхнем лежаке, дважды удариться спиной и головой о полку и заснуть в июльской жаре некондиционируемого вагона поезда Москва-Северобайкальск.
Часть вторая. Половина Марафона
( Collapse )
Часть первая. Туда ТуТу
Пятница, вечер, вокзал города Н.
Плацкарта на поезд Москва - Северобайкальск. Через 12 часов я проснусь уже в новом городе.
А пока полчища полуголых мужчин возвращают меня в прошлое на 10 лет назад, когда студентами мы ездили в неизвестность по трое суток.

Вся атрибутика плацкарты сохранилась в этом живом музее.
Я еду с пожилой четой и их внуком. Курочка, варёные яйца, огурцы, копчёная колбаска. Под столом висит пакет с мусором. Ребёнок в трусиках скачет с полки на полку и доставляет массу неудобств своим уставшим предкам.
На боковых полках едет молодая пара. Видимо, из Москвы, измождённые бездельем.
Через стенку от меня играют в карты, доносится детский плач с одной стороны и задорный визг с другой.
Впереди долгожданный здоровый сон под мерное движение поезда. Кстати, сейчас на большинстве пролётов используется технология бесшовной сварки рельсов. Поэтому такого привычного тудух-тудух----тудух-тудух----тудух-туду
Но перед сном традиционный променад в последний вагон, чтобы выглянуть в небольшое окошко и проводить взглядом уходящие вдаль километры стальных рельсов, которые, извиваясь, рисуют равнобедренный треугольник в пространстве Римана. Самое волнительное в этом, конечно, не созерцательное стояние в тамбуре, а процесс перемещения из в вагона в вагон, а именно место их сцепки.
Чудовищный грохот колёсных пар по блестящим рельсам, лязг железного мостика и стенок, железнодорожное полотно в просветах пола, шпалы которого сливаются в сплошную серо-коричневую полосу. Это несравнимо даже с гармошкой Икаруса, когда ставишь одну ногу на статичный пол прицепа, а вторую на крутящийся круг.
Сколько страха было пережито в детстве, сколько фантазий рождали эти металлические тиски!
В процессе этого короткого путешествия, я заглядываю в чужую жизнь, через плацкартный срез. Когда попадаются купейном вагоне, тайны закрытых дверей становятся ещё интереснее.
Закат за окнами недвижим и, проникая внутрь, тревожимый только пролетающими мимо деревьями и холмами, он освещает ноги, ноги, ноги. В носках и без носков, волосатые и голые, с лишаём и коростами, вверх пальцами и вниз или совсем без них, какие-то уютно скрючены в глубине верхней полки, другие смело торчат на десятки сантиметров.
Переходя из вагона в вагон, нужно быть аккуратным, чтобы не потревожить чуткий покой боковушки возле двери - им и так достаётся.
Неискоренимые атрибуты поездов дальнего следования - эргономичные туалеты и агрегат по выдаче горячей воды, который выглядит как экспонат на стимпанк-фесте.
Да, сейчас в проводников можно купить аутентичные гранённые стаканы в металлическом подстаканнике за, кажется, символические полторы тысячи рублей.
Заправить свою кровать на верхнем лежаке, дважды удариться спиной и головой о полку и заснуть в июльской жаре некондиционируемого вагона поезда Москва-Северобайкальск.
Часть вторая. Половина Марафона
( Collapse )